Форум » Другие проекты » Кусочек шестой главы. » Ответить
Кусочек шестой главы.
Rosomah: Лучшая броня, лучшие пушки, лучшие машины. Да и, в конце концов, большее корыто дольше тонет. А еще британских броненосцев было целых три. Все, что было у русских - боевой опыт и грозная слава. А еще - вера в пушки, которые не разрывает! Точно отмеренные заряды, аккуратно выставленное возвышение. Восемь залпов - до накрытия, десять - до попадания. Вот головной, под вице-адмиральским флагом, запарил и начал отставать. Над "Невским" проносится могучее "Ура!". Значит, осталось два. Один на один, двенадцать нарезных семидюймовок Уэрты против восьми девятидюймовок Армстронга. Правда, действует на обоих кораблях ровно половина артиллерии: шесть и две соответственно. Возвышенное расположение центрального погонного и ретирадного орудий русским уже почти не мешает. Приноровились. Но девять армстронговских дюймов в упор - не по слоистой броне «Невского». Зато враг подошел достаточно близко, чтобы попытаться... Над голой - любители парусов морщились: «крысиный хвост!» - мачтой взлетает сигнал. Пришло время, и из-за надежной защиты железных боков товарища выскочил «Василий Буслаев»... Вычищенное и покрытое лучшей тропической обмазкой днище. Заклепанные клапана, взбивающие воду в пар винты. Никто не знает, сколько узлов выжал храбрый кораблик на той трети мили, что стала для него мерой доблести... Полный борт восьмидюймовок - в упор! И еще раз, уже не столько вдоль, сколько сверху вниз, в горящую руину, на которой выше ватерлинии ничего целого или живого. Но проваливающийся под воду нос бывшего блокадопрорывателя успел коснуться нежного, тонкого железного борта - под бронепоясом. Таран на хрупкий, истинно гоночный корабль не сумели приспособить даже полубезумные гении с завода Уэрты. Зато пристроили шестовую мину. Триста фунтов пироксилина ушли в небо, вода рванулась провожать. Корабль, оседающий носом. Корабль, заваливающийся на борт. Размен фигур! По шлюпкам на этой войне стрелять пока не принято. Только с «Буслаева» спускать нечего и некому, с британца - некогда. Над волнами недолго держится купол днища с облепившими его людьми. Кончено! Теперь - один на один. Враг рвется на пистолетный выстрел. Уже можно прочитать гордое название: «Эйджинкорт». Залп... Щепа летит по каземату, но расчеты возвышенных носового и кормового казематов не тронуты. Ответ... Подбили! Отвечает только одно орудие врага... По палубам русского корабля летит: «Вспомним Метаморос!» Тоже ведь стояли против трех. И выстояли! Так начался страшный бой к борту - почти как в старые, парусные времена. Бомбические орудия батареи "Эйджинкорта" бьют в броню "Невского", словно в дверь стучат. Ногами. С разбега, в прыжке. Громко, страшно - и без единого промятия. Из броневых рубок русского крейсера размеренно стрекочут "кофемолки". На броневую крышу англичанам и носа не высунуть, труба - решето. Потом одна из картечниц перенесла огонь на орудийные порты главного калибра... Сколько сменилось расчетов у наполовину открытого орудия? Но "чемоданы" с гремучим порохом - может быть, из того хлопка, за который нейтральные испанцы поставляют Конфедерации английские машины - продолжают лететь, попасть же в идущий борт-о-борт корабль нетрудно. Броня обоих кораблей решительно проиграла состязание главному калибру, и теперь, как во времена Ушакова и Нельсона, решается - кто первый накидает в противника достаточно железа, чтобы тот сломался и выкинул белый флаг. Или пошел на дно, отстреливаясь до конца. "Счастливых снарядов" в этом бою не случилось. Русские семидюймовки выбрасывали снаряды чуть реже, чем раз в две минуты - помогало ручное заряжание, мешали усталость расчетов и потери. Британские восьмидюймовки рявкают чаще - у них шире жерла, но легче снаряды. Единственное орудие главного калибра бьет - сквозь броню и подкладку, прямо по пушкам, механизмам и людям - раз в четыре минуты. "Эйджинкорт" избитый, горящий, кренящийся - отвернул. Только для того, чтобы "Невского" догнал второй английский броненосец, «Минотавр». На нем - минус котел. На русском крейсере - минус труба и частичное разрушение искусственной вентиляции. И снова - борт о борт, а у этого целы оба больших клыка... Залп. Ответ. Залп. Ответ. Люди из аварийных, пожарных и связных команд становятся к пушкам, заменяя убитых комендоров и подносчиков. Залп. Залп. У врага у главного вспышка, но не попадание. Разорвало! Сказалась особенность снарядов системы Армстронга с мягкими цинковыми выступами, которые следует аккуратно завинчивать в пушку вдоль нарезов. Мало что долго, так в горячке боя немудрено мягкий выступ немного примять. И вот результат - у отличного броненосца больше нет главного калибра по обращенному к врагу борту. Кто-то ошибся... Легче не стало. К этому времени в счет шли и бомбические пушки - точно такие, как те, на которые принято списывать успех Нахимова при Синопе. Разрывные снаряды залетали в прорехи броневого борта - здоровенные, что ворота сарая, взрывались огнем и осколками... Гладкие восьмидюймовки сделались вполне эффективны! Они и всадили недостающие до потопления двадцать снарядов в истекающую огнем и паром руину. К этому времени «Александром Невским» уже никто не управлял. На месте носовой рубки вознеслась странная скульптура из лохматящихся железных полос. Кормовая была почти цела, но старший помощник Мецишевский командовал уже только установленной в рубке картечницей. Трубы и телеграф вышли из строя, связная цепочка разорвана. Там, внутри истерзанного корпуса, кто-то еще боролся с огнем, а машина, точно в бою трехлетней давности, упорно тащила плавучий костер в сторону берега, что временного командира вполне устраивало. До своих уже не дойти - так почему не выброситься на нейтральный, кубинский, берег? Возможно, выброситься бы и удалось. Но огонь добрался до погребов. Владычица морей одержала трудную победу.
Ответов - 1 новых
FireWall: *судорожно сглотнул слёзы* Класс!
полная версия страницы